Андрей Бычков — литератор, который пишет поперек, считает критик Иван Родионов. Ведь авангард — это когда не угождают. Книга «Лучше Ницше, чем никогда», выпущенная издательством «Алетейя» — сборник эссе, воспоминаний и интервью разных лет.
Борясь с постмодернизмом, лауреат премий «Нонконформизм» и «Антибукер» выступает за доигрывание авангарда и модерна. А еще рассуждает о тексте как о перформансе.
Иван Родионов занимается критикой и поэзией, ведет блог «сЧетчик». Публиковался в журналах «Новый мир» и «Юность», в медиа «Горький» и на портале «Год Литературы». В 2021 году стал победителем премии «Большая книга» в номинации «_Литблог».
Борясь с постмодернизмом, лауреат премий «Нонконформизм» и «Антибукер» выступает за доигрывание авангарда и модерна. А еще рассуждает о тексте как о перформансе.
Иван Родионов занимается критикой и поэзией, ведет блог «сЧетчик». Публиковался в журналах «Новый мир» и «Юность», в медиа «Горький» и на портале «Год Литературы». В 2021 году стал победителем премии «Большая книга» в номинации «_Литблог».
— Давным-давно, когда я только начинал писать рецензии, меня дважды жестко «проработали» на литсеминарах — за субъективность, блогерство и неочевидные смыслы. Шли годы, были публикации и премии, но осадочек оставался: а вдруг я пишу как-то неправильно? Сомнения в прошлом году развеял Леонид Юзефович. На «Горьком» вышли рецензии участников Яснополянской школы критики, Леонид Абрамович запостил мою, написав: «Люблю читать критиков-поэтов и не люблю аналитиков». И я понял, что так тоже можно. Буду и дальше писать неправильно.
Андрей Бычков, о книге которого я решил рассказать, близок мне тем, что тоже пишет поперек. Потому его книга мне откликнулись. Как и проект «Фальтер» — мне сразу бросилась в глаза оригинальность концепции, непохожесть на других. «Лица необщее выраженье», в общем.
Да здравствуют сложно и издалека
Андрей Бычков. Лучше Ницше, чем никогда. Санкт-Петербург: «Алетейя», 2022
Как зачастую выстраивает статью о книге рецензент? После неизбежной подводки будет разбор текста, а ближе к концу рецензии — некие выводы. Но это в лучшем случае. Бывает, что такой разбор — технический, без «воды», местоимений первого лица, вводных слов и прилагательных. Однако здесь нам сам бог велел отойти от подобного подхода. Про новую книгу Андрея Бычкова так писать не стоит. К тому же сам писатель в книге подмечает, что редкая статья о его творчестве обходится без слова «нонконформизм».
Бычков-литератор давно пишет исключительно поперек. Его творчество высоко ценил великий визионер Юрий Мамлеев, они дружили. Дебютный сюрреалистический роман Бычкова об убийстве непальской королевской семьи назывался «Дипендра», и в нем уже декларировался ярый авторский антипостмодернизм. Вышла эта книга в легендарном издательстве «Ультра.Культура» Ильи Кормильцева в 2004 году. Получал Бычков и литературные премии. Но не «Большую книгу» или «Ясную Поляну», а «Нонконформизм» и «Антибукер». Кроме того, он дважды доходил до финала премии Андрея Белого, где победителям традиционно вручали рубль, яблоко и бутылку водки. Одно время Бычков и сам курировал премию с замечательным названием «Звездный фаллос».
Почти каждый современный русский прозаик или даже поэт нет-нет да и выпустит сборник нон-фикшена без, казалось бы, видимых на то причин. И не только биографию или исторический труд, что бывает сплошь и рядом: писатели выпускают публицистику, сборники эссе, литературную критику. Так сказать, частный нон-фикшен. И люди читают.
У вечных антагонистов Захара Прилепина и Дмитрия Быкова (про их творчество в книге Бычкова тоже говорится) едва ли не половина книг написана в подобном жанре. Поэты Дмитрий Воденников, Алина Витухновская или Игорь Караулов издают сборники эссе, прозаик Роман Сенчин — критику (сборник «Конгревова ракета»).
Почему так?
Подобная тенденция в первую очередь говорит нам о том, что на фоне возрастающего интереса публики к нехудожественному с собственно критикой и публицистикой дела у нас сейчас обстоят не очень. И читатель идет за прямым высказыванием не к публицисту или критику, но к писателю и поэту.
Книга «Лучше Ницше, чем никогда» счастливо избегает «рецептов всеобщего счастья» и «актуальной злободневности». Автор предпочитает говорить о вещах иного порядка. Метафизических, не прикладных.
Писатель Андрей Бычков — автор сложный. Чтобы дешифровать его прихотливо выстроенные романы и малую прозу, вполне можно использовать этот сборник. Отчасти «Лучше Ницше, чем никогда» — это такой комментарий к «Улиссу», изданный отдельной книгой. Одновременно самодостаточный — и дополняющий, о себе и о других. А заодно и «Портрет художника».
Впрочем, тематически сборник очень разный. Культурологические, литературоведческие и философские статьи и эссе. Воспоминания о Юрии Мамлееве, Игоре Яркевиче, Сергее Хорунжем. Рецензии на книги и фильмы. Интервью с Бычковым разных лет. Особенно интересны его разговоры с прозаиком Натальей Рубановой: их художественные стратегии во многом близки, и чувствуется, что писатели понимают друг друга. И дополняют: русская авангардная живопись начала двадцатого века, выраженная словом — у одного, и музыкальность не как фонетика, но как мироощущение — у другой.
То есть это книга смыслов — а смыслы обсуждать и интерпретировать всегда интереснее всего. Искать — и обретать: в парадоксах, афористических высказываниях, неожиданных выводах.
Буквально пара примеров.
Андрей Бычков — давний и последовательный борец с постмодернизмом, ратующий за доигрывание авангарда и модерна. Обыкновенно считается, что раннесоветское искусство — вполне себе радикальный авангард. А некоторые вообще числят весь советский проект умеренно модернистским — и полагают, что страшный и ужасный постмодерн свалился на наши головы только с распадом СССР.
По Бычкову (заглавная статья) модерн проморгали еще символисты, а советское искусство всегда было ближе к постмодерну, чем к модерну. Поскольку окончательно изжило в себе индивидуализм, единственный путь художника — и обратилась к массам. Не к максимально ли широкой аудитории обращался и хорошо знакомый нам постмодерн девяностых-нулевых годов, особенно в своем масскультовом изводе, превознося симулякры саморазвития как признак индивидуальности? Те же химеры всеобщего счастья, вид сбоку.
Бычков пишет, что отличий между ликбезом и выросшей из него образованщиной (по Солженицыну), с одной стороны, и массовым контентом, воспитавшим своеобразную целевую аудиторию — с другой, не так много. Хорошо это или плохо, вопрос другой — но, вероятно, так и есть.
Или еще одно. Того же Джойса часто называют одним из предшественников постмодернизма. Но по Бычкову Джойс, напротив — певец исключительно модерна, его предельное развитие. По целому ряду признаков, но главное — благодаря метафизическому вызову околоморали и мейнстриму мысли.
«Текст как перформанс — одна из практик авангарда. Опять же вспомнить Беккета, который говорил, что Джойса надо не читать, а слушать и смотреть».
Авангард — это когда не угождают.
Завершают книгу отзывы на творчество Андрея Бычкова от «ордена шедших не в ногу»: Мамлеева, Яркевича, Виктора Топорова... Рецензенты при всей разности их мнений и темпераментов сходятся в главном: там, где вызов и трагедия — там и настоящий художник.
Что еще может почерпнуть из этой книги внимательный читатель? В декларируемой автором независимости от нынешнего литпроцесса, равно как и в остроумных выпадах против современной прозы, просматривается сверхзадача. Примерно такая: если всё идет криво и не туда, нужно продолжать движение прямо, вглубь и вверх — даже если ты один, совсем один. Будь холоден или горяч, и тогда ты тоже творец.
Только так: рисковать и писать поперек. А иначе зачем вообще писать?
Литературный редактор: Ева Реген
«Фальтер» публикует тексты о важном, литературе и свободе. Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить.
Хотите поддержать редакцию? Прямо сейчас вы можете поучаствовать в сборе средств. Спасибо 🖤
Как зачастую выстраивает статью о книге рецензент? После неизбежной подводки будет разбор текста, а ближе к концу рецензии — некие выводы. Но это в лучшем случае. Бывает, что такой разбор — технический, без «воды», местоимений первого лица, вводных слов и прилагательных. Однако здесь нам сам бог велел отойти от подобного подхода. Про новую книгу Андрея Бычкова так писать не стоит. К тому же сам писатель в книге подмечает, что редкая статья о его творчестве обходится без слова «нонконформизм».
Бычков-литератор давно пишет исключительно поперек. Его творчество высоко ценил великий визионер Юрий Мамлеев, они дружили. Дебютный сюрреалистический роман Бычкова об убийстве непальской королевской семьи назывался «Дипендра», и в нем уже декларировался ярый авторский антипостмодернизм. Вышла эта книга в легендарном издательстве «Ультра.Культура» Ильи Кормильцева в 2004 году. Получал Бычков и литературные премии. Но не «Большую книгу» или «Ясную Поляну», а «Нонконформизм» и «Антибукер». Кроме того, он дважды доходил до финала премии Андрея Белого, где победителям традиционно вручали рубль, яблоко и бутылку водки. Одно время Бычков и сам курировал премию с замечательным названием «Звездный фаллос».
Почти каждый современный русский прозаик или даже поэт нет-нет да и выпустит сборник нон-фикшена без, казалось бы, видимых на то причин. И не только биографию или исторический труд, что бывает сплошь и рядом: писатели выпускают публицистику, сборники эссе, литературную критику. Так сказать, частный нон-фикшен. И люди читают.
У вечных антагонистов Захара Прилепина и Дмитрия Быкова (про их творчество в книге Бычкова тоже говорится) едва ли не половина книг написана в подобном жанре. Поэты Дмитрий Воденников, Алина Витухновская или Игорь Караулов издают сборники эссе, прозаик Роман Сенчин — критику (сборник «Конгревова ракета»).
Почему так?
Подобная тенденция в первую очередь говорит нам о том, что на фоне возрастающего интереса публики к нехудожественному с собственно критикой и публицистикой дела у нас сейчас обстоят не очень. И читатель идет за прямым высказыванием не к публицисту или критику, но к писателю и поэту.
Книга «Лучше Ницше, чем никогда» счастливо избегает «рецептов всеобщего счастья» и «актуальной злободневности». Автор предпочитает говорить о вещах иного порядка. Метафизических, не прикладных.
Писатель Андрей Бычков — автор сложный. Чтобы дешифровать его прихотливо выстроенные романы и малую прозу, вполне можно использовать этот сборник. Отчасти «Лучше Ницше, чем никогда» — это такой комментарий к «Улиссу», изданный отдельной книгой. Одновременно самодостаточный — и дополняющий, о себе и о других. А заодно и «Портрет художника».
Впрочем, тематически сборник очень разный. Культурологические, литературоведческие и философские статьи и эссе. Воспоминания о Юрии Мамлееве, Игоре Яркевиче, Сергее Хорунжем. Рецензии на книги и фильмы. Интервью с Бычковым разных лет. Особенно интересны его разговоры с прозаиком Натальей Рубановой: их художественные стратегии во многом близки, и чувствуется, что писатели понимают друг друга. И дополняют: русская авангардная живопись начала двадцатого века, выраженная словом — у одного, и музыкальность не как фонетика, но как мироощущение — у другой.
То есть это книга смыслов — а смыслы обсуждать и интерпретировать всегда интереснее всего. Искать — и обретать: в парадоксах, афористических высказываниях, неожиданных выводах.
Буквально пара примеров.
Андрей Бычков — давний и последовательный борец с постмодернизмом, ратующий за доигрывание авангарда и модерна. Обыкновенно считается, что раннесоветское искусство — вполне себе радикальный авангард. А некоторые вообще числят весь советский проект умеренно модернистским — и полагают, что страшный и ужасный постмодерн свалился на наши головы только с распадом СССР.
По Бычкову (заглавная статья) модерн проморгали еще символисты, а советское искусство всегда было ближе к постмодерну, чем к модерну. Поскольку окончательно изжило в себе индивидуализм, единственный путь художника — и обратилась к массам. Не к максимально ли широкой аудитории обращался и хорошо знакомый нам постмодерн девяностых-нулевых годов, особенно в своем масскультовом изводе, превознося симулякры саморазвития как признак индивидуальности? Те же химеры всеобщего счастья, вид сбоку.
Бычков пишет, что отличий между ликбезом и выросшей из него образованщиной (по Солженицыну), с одной стороны, и массовым контентом, воспитавшим своеобразную целевую аудиторию — с другой, не так много. Хорошо это или плохо, вопрос другой — но, вероятно, так и есть.
Или еще одно. Того же Джойса часто называют одним из предшественников постмодернизма. Но по Бычкову Джойс, напротив — певец исключительно модерна, его предельное развитие. По целому ряду признаков, но главное — благодаря метафизическому вызову околоморали и мейнстриму мысли.
«Текст как перформанс — одна из практик авангарда. Опять же вспомнить Беккета, который говорил, что Джойса надо не читать, а слушать и смотреть».
Авангард — это когда не угождают.
Завершают книгу отзывы на творчество Андрея Бычкова от «ордена шедших не в ногу»: Мамлеева, Яркевича, Виктора Топорова... Рецензенты при всей разности их мнений и темпераментов сходятся в главном: там, где вызов и трагедия — там и настоящий художник.
Что еще может почерпнуть из этой книги внимательный читатель? В декларируемой автором независимости от нынешнего литпроцесса, равно как и в остроумных выпадах против современной прозы, просматривается сверхзадача. Примерно такая: если всё идет криво и не туда, нужно продолжать движение прямо, вглубь и вверх — даже если ты один, совсем один. Будь холоден или горяч, и тогда ты тоже творец.
Только так: рисковать и писать поперек. А иначе зачем вообще писать?
Литературный редактор: Ева Реген
«Фальтер» публикует тексты о важном, литературе и свободе. Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить.
Хотите поддержать редакцию? Прямо сейчас вы можете поучаствовать в сборе средств. Спасибо 🖤