***
стены несут архаическим хохотом
столиким как ангел в долине отчаяния
честный союз и капелька пошлости
гонит шиповник из схватки со временем
медовые соты точёный прищур
я не хочу дописывать этот стих
***
одинокае существа спят тихо
привередничают с одеялом
и лижут чуткие уши
темнота скрежещет вещами
иногда к поверхности
поднимается пузырь из синего дыма
большая царственная медуза
случайно открывшейся шторы
иллюзия прячется в острых косностях граней
пусть всегда будет скромность и говорливость
в простительном желании
входящего самопожертвования
и случайной радости
несущественны ратуши и конусы
если в уютной табачной спёртости
собирать по полу горох необъяснимого
в неубранных потёмках
ничего не пыльно
есть предметы и пыль
а между вещами и сознанием
между пылью и подоконником
между хлебом и воздухом
проходит тончайшее лезвие
отдашь тёплые запасы живота
(всё равно сцапает
что бы не сбацал)
чтобы подглядеть в щель за паучком
механическим переходящим
над пустотой
его ноги по сути не связаны
чтобы согревать
прижимать к живому мокрому месту
которое остаётся последним
орешки беспечности
и самозамкнутые стетоскопы настоящей любви
и начать играть в игру не-думанья
с единственным правилом:
настоящее я это о чём никогда не думалось
закатиться монетой за зеркало
запереть своё солнышко в бане
затопить своим чаяньем печку
чтобы рассыпать золу
в огурцы и малину
и никогда не обидеть ребёнка
***
Место мое в углу.
Там где горит торшер
Сюда не каждый пройдет
Как луч пропускающий нишу
Стеклянная рамка часов
Сахар свеча на столе
День припечет карамель
Прошлого крема-брюле
Слово несущее ритм
Слово что сделалось плоть
Ведь чтобы лечь и поплыть
Нужно сначала вздохнуть
Ночь моя на пруду
Тускло пульсирует сон
У фиалок тут хэллоуин
Хорошо что я приглашен
Тот кто будет носить
Должен уметь прощать
Того кто не может ходить
И будет висеть и спать
Мое место прорендерилось в пыли
Едва отражается луч
Вокруг гуляет взгляд, летает вдох
Кажется, я тут повис, нахожусь